Сырой июнь

Июньской погодой не балует лето,
Считая себя августейшей особой.
Но всё же закаты живут до рассвета.
Но всё же стрекозы кружат над осокой.
И чайки, с волны поднимаясь, устало
Кричат, как всегда, о минувшем тоскуя…
И дрогнуло сердце в кустах чернотала.
И вспомнили губы ожог поцелуя…
Но рано грустить, если ягоды скоро
И колос по ветру пускает пшеница.
И синим огнём полыхает цикорий.
И силу в полях набирает душица!
С небесного свода дождинки — веснушки
На тёплую землю прольются излиха.
Устав куковать, затаятся кукушки.
На Тихона — день поубавится тихо…
Последнюю пятницу сирого лета
Отметим на празднество Лавра и Фрола…
А ныне — закаты живут до рассвета,
И хмурая осень наступит не скоро!

* * *

                                    Н.Ш. 

Те женщины приходят по ночам 
Из прошлой жизни, из минувшей дали… 
Их покрывают звёздные вуали, 
Струятся плащаницы по плечам. 
Они из той загадочной страны, 
Которую покинул ты однажды, 
Не утолив с тех пор тоски и жажды… 
На волчье притяжение луны — 
Спеша,не пощадив кровавых ног, 
Приняв межу за торную дорогу 
И ощущая в сердце понемногу 
Стальной зари расплавленный клинок. 
Но речка заповедная текла, 
И роща заповедная алела, 
И женщина заветная летела, 
Чтоб бабочкой стучать в проём стекла! 
Чтоб, поднимая бесприютный взор, 
Услышав звон призывного набата, 
Ты протянул к ней руки виновато, 
Зрачки в зрачки уставивши в упор! 
По щиколотку в травах, босиком, 
Та женщина звала тебя обратно 
В былую юность, где любилось жадно 
И пахли губы тёплым молоком… 
Пусть женщины приходят на порог 
Из прошлого, на позднее свиданье. 
Чтоб было не напрасным ожиданье 
Святой любви. 
И да хранит их Бог! 

Стихи о Надежде

                                            Н.Ш. 

Я знаю — умчатся пернатые орды. 
Затихнет листвы карусели круженье. 
И будут простуженно плакать аккорды, 
Случайные в празднике странном рожденья 
Осенней любви,что нежна и сурова. 
Она называется именем дивным. 
И ты воплотишься в преддверье Покрова 
Последним, негаданно хлынувшим ливнем. 
Потом простучишь по Арбатской брусчатке, 
Спускаясь навстречу заката пожару… 
Здесь Пушкин у двери заветной перчатки 
И трость подавал пожилому швейцару. 
И здесь, где сошлись все пути и распутья, 
Был к месту твой голос и смех серебристый. 
Чернели ограды чугунные прутья, 
И пили пылающий пунш декабристы! 
Я шёл к тебе, буквы слагая и знаки. 
Я нёс тебе храм из словес на ладони… 
И мне доверяли, не лая, собаки, 
И следом бежали крылатые кони! 
И это пребудет со мною отныне, 
А если случится разлука-остуда, 
И в тёплых глазах твоих выпадет иней, 
И кончится зазимком осени чудо… 
Я знаю, что жизнь не закончится прежде, 
Чем будут написаны светлые строки: 
О поздней любви, о последней НАДЕЖДЕ, 
О той, без которой сердца одиноки! 

                                  27 января 2004 г. 

Стихи о зимнем одиночестве

Опять зима, за наши за грехи 
Великие и те, что весят мало… 
Я достаю из ящика устало 
Написанные к случаю стихи. 

Они в тиши хранились целый год. 
В них затаилось несколько отточий. 
Я их писал в преддверье горькой ночи, 
Когда опять зима ко мне придёт. 

А ты уйдёшь — последняя любовь. 
Верней, не ты, а тень былого счастья, 
Которое не вечно, как причастье, 
А требует усилий вновь и вновь 

Исповедальных, маятной души. 
Которая, как раненая птица, 
Должна из Горней выси возвратиться 
На наши ледяные рубежи… 

О, как не впору выпал первый снег! 
Не вовремя, не к месту, не по чину. 
Я не узнал глубокую причину, 
За что меня на холода обрек, 

Как исстари писали — «тяжкий рок», 
И щурились значительно и строго… 
В России к одиночеству дорога — 
Кратчайшая из всех земных дорог. 

Я научился праздновать один 
Все даты, все свершения былого. 
И верить в силу собственного слова, 
Как в голос крови и слова родни! 

И, может, мне за что-то повезёт 
Прожить от одиночества до лета, 
Которое пребудет — и поэта 
От хлада одиночества спасёт!