Открываю только что вышедшую из печати книгу, своего собрата по литературному цеху, известного поэта Андрея Шацкова — «Осенины на краю света»:
«Осенины! Музыка этого исконно русского слова несказанно волнует и завораживает меня в ту высокую и светлую пору, когда ослепительный свет льется на покрытую алой порошей листопада землю и начинается осенний лёт птиц, листьев, паутинок и поэтического вдохновения. Словно далекий благовест рассыпается в ласковой тиши: «О-СЕ-НИНЫ!»…
Так просто и хорошо, в стиле К. Паустовского или И. Соколова-Микитова, написаны эти вдохновенные строки впервые увиденной мною «шацковской» прозы, что на сердце становится радостно и светло, как вероятно было и у самого автора, открывшего для себя и для нас это удивительное время года, длящееся, согласно словарю Даля со Второго (Яблочного) Спаса до Великого праздника Покрова.
Я недаром упомянул двух этих писателей, которые по большому счету несомненно должны считаться поэтами — поэтами земли Русской, а за одно и Рузской. Ибо значительную часть своей жизни они провели в Старой Рузе — замечательном месте, где всегда билось сердце творческой интеллигенции России. Месте, сказочная красота которого, в самых разных жанрах навсегда остается в лучших произведениях многочисленных писателей. Андрей Шацков — тоже из этих благословенных мест:
«Но на весь этот сором, на древний погост,
На Димитрия храм изузоренный дивно,
Зачарованно падают ливни из звезд.
Заповедно — желанные звездные ливни!».
Стихотворение из цикла «Август», как и другие стихи поэта, написано удивительным русским языком, присущем только данному автору, бережно сохранившему в текстах таинство всех 40-ка церковнославянских букв, от похожей на диковинные ворота с вереёй буквы Аз до летящей смешной галкой буквы Ижица. Такие стихи принято называть «духовными», до них нельзя «дописаться». До них можно только «дожиться».
«Но в Троицин день со смятенной душой,
Забывшей про Божие слово,
Пребудут в скорбях над тщетой, надо лжой
Три лика Андрея Рублева».
«Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи…» — писала Анна Ахматова. Стихи Шацкова растут не из сора, а из строя души, «Которая, как раненая птица, / Должна из Горней выси возвратиться / На наши ледяные рубежи!». Именно так, ибо настоящему поэту Горние выси неба зачастую ближе земли.
Под словом «земля» здесь необходимо понимать бренную обыденность. Но если слово «земля» применить к понятию Родина, то кажется, что автор от первой до последней строки пишет одно исповедальное стихотворение о любви к России, завещанной ему и со стороны деда — красного генерала, оставившего поэту свою фамилию, и со стороны другого деда — белого офицера, чья фамилия упоминается в Булгаковской «Белой гвардии».
В последнее время слова: «Россия», «Русь», несколько потускнели от расхожего употребления. Каждый второй автор стучит себя кулаком в грудь, декларируя любовь к Отчизне. Причем, чем меньше таланта, тем громче крики и стуки…
Настоящая любовь шума не переносит. Лирический шепот может скорее достигнуть, замученных крикам, ушей слушателей…
«И будут снега от Покрова пластаться,
И плакать капелями в день Евдокии.
И встретиться вновь тяжелей, чем расстаться,
Чтоб стужей дышать на дорогах России…».
Встретиться на неизмеримом пространстве России действительно трудно. Но они встретились. Я имею в виду автора книги и православного художника, отца Александра Егорова, чьими произведениями она проиллюстрирована. Замечательный художник — сам, наверняка, в душе поэт. Посмотрите, как называются его полотна: «Март в Суздале», «Три ангела», «Предзимье над Русью», а на обложку книги вынесена картина, название которой полностью совпадает с названием одного из стихотворений Андрея — дорога «Дорога к храму».
«Но в мире нет желанней болести
И нет прекраснее пути,
Чем по Великой Русской Волости
Стезей осеннею пройти!».
Ясный тихий свет идет и от этих строк и от живописи о. Александра.
Не помню кто, но воистину верно, сказал: «Поэт пишет прозу словами, а писатель абзацами».
Проза Шацкова написана именно СЛОВАМИ, а из этих слов, складывающихся в легкие и светлые литературные эссе, вы можете узнать что:
— между Рождеством (7 января) и Крещением Господним (19 января) временной интервал составляет не только 13 дней, но и 30 лет, ибо именно в этом возрасте крестился Спаситель;
— кроме Рождественских святок, длящихся между названными двунадесятыми праздниками, существуют, так называемые «зеленые святки», приходящиеся на «Семиковую» неделю перед Троицей;
— Куликовская битва, не иначе, как по промыслу Божьему, пришлась на праздник Рождества Пресвятой Богородицы;
— Симеон — Богоприимец, узревший на Сретение в младенце Иисусе — Мессию, прожил около 360 лет.
Я знаю, как трудно для настоящего поэта писать прозу, но так называемая «проза поэта», была на Руси всегда, а её лучшие образцы пережили века. Например «Слово» Вещего Баяна или «Князь Серебряный» гениального А.К. Толстого.
Итак, перед вдумчивым читателем новая поэтическая книга — удивительный сплав нежной лирики и русской национальной традиции, показанной не через память детства, как в знаменитой книге И. Шмелева «Лето Господне», а через раздумья зрелого человека, бережно сохранившего «Крест отцов, не сорванный с груди»… А проводниками в путешествии по этим традициям, этому замкнутому циклу православных праздников «на пограничье света» служат «Ангелы России».
Именно на переломе двух прошлых веков цвела поэзия «серебряного века», к последним осколкам которой я причисляю творчество Андрея Шацкова. Именно таких осененных Горним светом книг не хватает людям на неожиданно жестком стыке двух нынешних эпох.
Лауреат Государственной премии России,
Владимир Фирсов