VI. ВЕНОК ОТ СЫНА

ВЕНОК ОТ СЫНА

                                          Светлой памяти моей любимой МАМЫ — 
                                          Нины Владимировны Шацковой 

I. ТРЕТИНЫ 

Видишь, мама, тепло полуно.чное, 
Что нежданно настало на май, 
Не прогрело могилу песочную, 
Где и мне предначертанный край. 

Где моей забубённой головушке 
Пятаками прикроют глаза… 
Холодна ты лежала… Ни кровушки… 
Только с неба скатилась слеза 

И осталась печатью на венчике, 
Положившем земному предел… 
А из кущи Ваганьковской — женщине 
Самой нежной — соловушка спел! 

Аллилуйя его безымянная 
За оградой слышна на версту! 
Мне бежать бы в места покая.нные, 
Да куда от погоста уйду? 

И пускай распускается поросль 
И шиповника острый венец… 
Нам лежать, слава Богу, — не порознь: 
Ты, да я, да чуть ближе — отец. 

Расцветает сирень и черёмуха. 
На кресте золотятся слова… 
Чёрным страхом могильного омута 
Цепенеет с утра голова. 

Но над старого кладбища вётлами 
Неба купола нимб голубой. 
Там и встретимся: милая, светлая, 
Незабвенная — в пору с тобой! 

II. СОРОКОВИНЫ 

«Вот и лето, мама, снова лето. 
Майский куст давным-давно цветёт…» 
Я живу — один, как странно это, 
И веду сороковинам счёт. 

Трое суток… девять суток… сорок, 
И конец… Один всему конец. 
Словно ворон, кружит чёрный морок, 
И из снов ушёл к тебе отец. 

Ты устала, как же ты устала, 
Если не смогла поднять глаза 
На того, кому сиротство стало 
Вечным словом… 
                              Неба бирюза 

Не синее взоров юной мамы, 
Что глядит с портретов прошлых лет. 
В траурном убранстве фоторамы. 
Сутемью замглился белый свет. 

В старом кресле засыпает кошка 
Без хозяйки, погасив зрачки. 
В недрах холодильника картошка 
Выпускает первые ростки. 

И крестом лежали мамы руки, 
Те, что в детстве нянчили меня. 
И стояли сумрачные внуки, 
Перед гробом головы клоня. 

Ты увидишь райские долины, 
Если существует где-то рай. 
Вот и всё… Идут сороковины, 
Бытия земного горький край. 

Я застыл безмолвно и упрямо, 
Скорбно в землю упирая взгляд: 
«Вот и лето, снова лето, мама, 
И апрель не возвратить назад!» 

III. ПОЛУГОДИНЫ 

Юдоль окончания жизни земной. 
Пора ледостава… 
А мама, как ангел, была за спиной, 
Но мамы — не стало. 
С апреля прибавилось горьких седин — 
Печали добычи. 
Обряд отмечания полугодин — 
Славянский обычай. 
Мы рано зажжём за окошками свет, 
Затеплим лампаду. 
Украсим живыми цветами портрет. 
Так надо. 
                Так надо. 
Поднимется к горлу щемящий комок, 
Прольётся слезами. 
Прости, уберечь тебя, мама, не смог. 
Лишь память о маме 
Стучится ночами в скрипучую дверь. 
И в образе светлом 
Пребудет в синодике главных потерь 
Разлукой и пеплом. 
                                    Май — июль 2007 г.