II. А ЮНОСТЬ ВСЕ-ТАКИ БЫЛА
ПРИВОРОТ
Заколдовала, святый Боже!
Заворожила, Боже святый!..
И пахло трепетно от кожи:
Июнем, солнышком и мятой.
Стрелой стрижа по побережью,
Летел рассвет из перламутра…
Но это снилось реже, реже.
И в основном уже под утро.
Такое лето вряд ли снова
Повиснет маревом над плёсом…
И я шепну прощанья слово,
И в прядь волос зароюсь носом.
А в городе — чужие руки
На кухне чай заварят крепкий.
И я ни словом о разлуке
Не поделюсь с женой-соседкой.
Уходит прошлое, но всё же,
Как пёс на перебитых лапах,
Ползу к тебе на запах кожи,
Не позабытый кожи запах.
И если вновь приснится то же,
Уткнусь в комок подушки мятой…
Заколдовала, святый Боже!
Заворожила, Боже святый!