II. А ЮНОСТЬ ВСЕ-ТАКИ БЫЛА

ПРИВОРОТ

Заколдовала, святый Боже! 
Заворожила, Боже святый!.. 
И пахло трепетно от кожи: 
Июнем, солнышком и мятой. 

Стрелой стрижа по побережью, 
Летел рассвет из перламутра… 
Но это снилось реже, реже. 
И в основном уже под утро. 

Такое лето вряд ли снова 
Повиснет маревом над плёсом… 
И я шепну прощанья слово, 
И в прядь волос зароюсь носом. 

А в городе — чужие руки 
На кухне чай заварят крепкий. 
И я ни словом о разлуке 
Не поделюсь с женой-соседкой. 

Уходит прошлое, но всё же, 
Как пёс на перебитых лапах, 
Ползу к тебе на запах кожи, 
Не позабытый кожи запах. 

И если вновь приснится то же, 
Уткнусь в комок подушки мятой… 
Заколдовала, святый Боже! 
Заворожила, Боже святый!